Вторая дриада беззвучно появилась из-за охваченного кустарниками можжевельника ствола ели, не больше чем в десяти шагах от него. Хотя она была маленькая и очень худенькая, ствол казался еще тоньше. Совершенно непонятно, как он мог ее не заметить, когда она подходила.

Анджей Сапковский
«Меч предназначения»

Когда из подземных глубин сумрачного царства мертвых возвращается на землю возлюбленная дочь богини плодородия Деметры (Δημήτηρ) — прекрасная Персефона (Περσεφόνη) — стряхнув оцепенение зимнего сна, пробуждаются священные рощи Эллады, тянут навстречу солнцу длинные ветви-руки, похваляются, точно девица обновкой, зеленой молодой листвой. Белыми звездами цветов раскрываются душистые яблони, серебристым звоном шелестят на ветру оливы, золотое оперение певучей иволги мелькает в ветвях дубов и берез, а порой замечает внимательный глаз и живущую в кроне дерева нимфу-дриаду (Δρυάς).

Дикие и пугливые дочки потаенного народца Греции — нимфы (Νύμφες) — по сути своей сродни скандинавским хранительницам «ра»: как и они, нимфы накрепко привязаны к одной из природных стихий, будучи ее душой, ее воплощением и ее стражем. Нимфы, обитающие в ручьях и реках зовутся наядами (Ναϊάδες), нимфы-жительницы морей известны как океаниды (Ὠκεανίδες) и нереиды (Νηρηΐδες), их озерные сестры — лимнады (Λειμενίδες), горные нимфы — ореады или еще по-другому орестиады (Ὀρεάδες / Όρεστιάδες), ну а нимфы-хранительницы зеленых рощ и дубрав именуют себя алсеидами (Ἀλσηΐδες) и дриадами (Δρυάδες).

Однако, быть может, главное, что отличает нимф от хульдр, никс, полуденниц и прочих подобных им чужеземок — так это то, что все они без исключения принадлежат к прекрасному полу и рождение на свет нимфы-мужчины было бы событием абсолютно невероятным. Впрочем, это вовсе не означает, что нимфа не может родить на свет мальчика — даже скорей наоборот: ребенок нимфы гораздо чаще рождается мальчиком, чем девочкой, но всегда наследует природу своего отца, а не матери. Сыновья нимф и бессмертных богов обычно рождаются богоравными героями, а их отпрыски от смертных отцов — скорей простыми смертными, наделенными одной лишь материнской красотой. Одним из таких красавцев-сыновей нимфы был возлюбленный самой богини любви, дивной Афродиты (Ἀφροδίτη) — юный охотник Адонис (Ἄδωνις). Другим — похищенный царем богов Зевсом (Ζεύς) и перенесенный им на Олимп прекраснейший юноша Ганимед (Γανυμήδης), за свою красоту получивший ранг бессмертного и вечную юность, дабы и впредь услаждать взоры олимпийцев, прислуживая им на пирах.

Юные, гибкие, стыдливые и несказанно прекрасные лесные девы дриады, как и почти все остальные нимфы, наделены долгим веком, но отнюдь не бессмертны. Самые уязвимые же среди них — так нередко страдающие от человеческой жестокости гамадриады (Ἁμαδρυάδες). Дерево гамадриады не просто служит ей убежищем и родной стихией, в которой она обитает — гамадриада связана с ним неразрывно, физически, и ее собственное тело — лишь продолжение живой плоти дерева. Иногда гамадриада рождается свободной, но принимает облик дерева по воле богов или даже по собственному желанию, подобно обратившейся вечнозеленым лавром прекрасной Дафне (Δάφνη), которую возжелал сребролукий бог света Аполлон (Ἀπόλλων) или пугливой деве Сиринге (Συριγξ), также укрывшейся от преследования козлоногого бога лесов Пана (Πάν), обернувшись болотным тростником. Гамадриадой была и мать самого Пана — Дриопа (Δρυόπη), обращенная богами в тополь.

И, таким образом, будучи единым целым со своей священной обителью — деревом — гамадриада проживает всю свою жизнь и в конце-концов погибает вместе с ним. Под ударами топора такое дерево пронзительно кричит и из его рассеченной коры начинает струиться кровь. И горе нечестивцу, не внявшему мольбам дриады и погубившему ее жизнь вместе с жизнью принадлежавшего ей дерева — проклятье убитой им нимфы падет и на него самого, и на весь его род или же сами боги отомстят за смерть древесной девы, предав виновного самым страшным мукам. Так покарала срубившего священный дуб гамадриады Эрисихтона (Έρυσίχθων) богиня Деметра, подвергнув его пытке такого нестерпимого и неутолимого голода, что истратив на еду все свое имущество и даже продав в рабство единственную дочь, он не смог насытиться и умер, терзая зубами собственное тело.

Дриады — самые робкие и нелюдимые среди нимф, единственная, чьим обществом не тяготятся дикие обитательницы леса — это дева-охотница Артемида (Ἄρτεμις). Совсем нечасто вступают они в любовные связи и заключают брачные союзы со смертными. Одной из самых известных дриад, отдавших свое сердце земному мужчине, была нежная супруга сладкозвучного певца Орфея (Ὀρφεύς) красавица Эвридика (Εὐρυδίκη). Спасаясь бегством от преследовавшего ее своей любовью полубога Аристея (Αρίσταιος), Эвридика ненароком наступила на ядовитую змею и та немедленно укусила ее. Убитый горем Орфей, тоскуя о любимой, спустился следом за ней в подземное царство Аида (Ἀΐδης) и, растрогав песней и звуками своей волшебной золотой лиры властителей царства мертвых, испросил у них дозволения забрать Эвридику с собой обратно на землю. Бесшумной тенью шла за ним следом Эвридика и нельзя было Орфею оглянуться на нее, пока не выйдут они на свет солнца из владений Аида. Не удержался Орфей, нарушил запрет, обернулся к любимой Эвридике — и тут же вновь исчезла она во мраке смерти, теперь уже безвозвратно утерянная им.

Предпочитающие по большей части женское общество мужскому, девы дриады однако нередко с готовностью берут под свою опеку чужих младенцев, становясь няньками юным богам и героям. Так, еще на заре времен, рожденные из крови оскопленного родным сыном Кроносом (Κρόνος) древнего бога неба Урана (Οὐρανός), нимфы священного ясеневого дерева мелиады (Μελιάδες) вынянчили младшего сына Кроноса — малютку Зевса, скрытого матерью Реей (Ῥέα) от глаз жестокого отца, пожиравшего собственных детей, на острове Крит (Κρήτη). Там, в пещере Дикте (Δίκτη), сестры-дриады вскормили ребенка Великой Матери богов сладким ясеневым медом.

Как и многие другие дети потаенного народца, дриады и все остальные нимфы наделены некоторой (хотя в основном довольно незначительной) способностью к магии. Они часто бывают превосходными целительницами и предсказательницами, но могут и напротив насылать болезни и безумие. Чутко внимая каждому желанию своих подопечных — деревьев и трав — лесные девы охотно покровительствуют еще одному виду существ: пчелам. Иногда пчелы служат им посыльными и вестниками.

Все свое время проводят беззаботные дочери леса в радостных танцах и распевании гимнов светлым богам-олимпийцам. Однако нередко надоедливыми поклонниками их неземной прелести становятся другие обитатели лесов златой Эллады — любвеобильные козлоногие пьяницы сатиры (Σάτυροι). И хотя прелестницы-нимфы чаще всего не слишком-то благосклонны к этим своим сородичам, пленительные звуки их тростниковых свирелей и сладкий аромат душистого вина, искусно приготовленного неизменными спутниками бога виноделия Дионаса (Διόνυσος) сатирами, смягчают их женские сердца, сплетая и тех, и других в необузданной веселой пляске.